Едва серебряный браслет обвил запястье, окаменевшие мышцы расслабились, и Даша рухнула спиной в кровать. Слабый стон сорвался с её губ, и груди заволновались от частых и глубоких вдохов.
Слава тебе, Господи!
Даша открыла глаза.
- Лёша, прости меня.
- Что это было?
- Прости меня, прости, - Даша уткнулась лицом в подушку, и плач сотрясал её тело.
- Успокойся, успокойся, - шептал, целуя её плечи, спину, ягодицы.
- Прости меня, я подлая. Я хотела, чтобы у нас всё получилось, и чтобы ты на мне женился.
- Ну, что ты казнишься? Я хочу на тебе жениться.
- Это всё из-за квартиры, из-за зарплаты твоей. Нам негде жить и не на что. Мы решили с мамой окрутить тебя.
- Ну что ты говоришь? И квартира твоя и зарплата. Ведь я же люблю тебя.
- А я-то люблю другого!
Меня как обухом по голове. Опять Жека-инвалид, достал ей-бо.
А Даша продолжала:
- Там на заставе у папы солдат служил – Максим Кравченко. Мы и сейчас с ним переписываемся. Прости меня, Лёша, ладно?
Оптимизатор продолжал действовать – Даша совсем успокоилась, утёрла слёзы кулаком, потянула простынь прикрыть наготу.
- И что мне делать?
- Не знаю, - Даша всхлипнула, вздохнула тяжко, потянула к себе одежду. – Отвернись.
Я вышел. И ушёл. Не знаю, что делать. Не знаю.
Когда спала жара, на футбольном поле состоялась игра – основной состав против скамейки запасных. За два тайма по тридцать минут закатили нам четыре безответных мяча. Очень хотелось отличиться, да видно день не мой, и оптимизатора не было.
Я видел ухмылку главного и недоумённое пожатие плечами второго тренера – смотрели они в мою сторону.
Погодите, господа, ещё не вечер.
Вечером провожали гостей. Расстаёмся теперь до конца чемпионата, если конечно не вылетим на ранней стадии. Дашенька была грустна, а Надежда Павловна встревожена – всё посматривала на нас.
Даша сжала мою ладонь:
- Прости меня, Лёша.
Собрав всю твёрдость духа, заглянул в её глаза:
- Наверное, не вернусь в Россию. Хочу отличиться на чемпионате и получить приглашение в какой-нибудь закордонный клуб.
- Это из-за меня?
- Так или иначе, квартира ваша – можешь вызывать своего Максима в Москву. Ты позволишь? - отстегнул с Дашиной руки оптимизатор.
- Что это?
- Магнитный браслет. Нервы успокаивает.
- Я почувствовала.
- Прощай, Дашенька. Будь счастлива.
- Я буду думать о тебе, Алексей.
И на том спасибо – хотел сказать, но промолчал.
Даша с Надеждой Павловной вошли в автобус, а я подался в жилой корпус. Долго после отбоя не мог уснуть. Ворочался.
Сосед по комнате Санёк Анюков зарычал:
- Ты спать думаешь?
- Как же спать, если думаешь?
Клуб любителей научной фантастики
Сообщений 181 страница 182 из 182
Поделиться181Пт 07:17
Поделиться182Пн 07:08
- А не пошёл бы ты…. на природу.
Так и сделал – цапнул с тумбочки оптимизатор и выбрался из корпуса. Ноги принесли к домику, где ночевали Даша с Надеждой Павловной, где мы чуть было не стали близки. Где услышал горькую правду – у неё есть другой.
Сел, спиною привалясь к мачтовой сосне, один-одинёшенек на всём белом свете – не любый даже милой.
Бедняжка – шептала хвоя, - испей смоляного аромата.
Луна дула щёки – в дураках, герой, остался.
Что вы понимаете? Надел оптимизатор.
- Поговори со мною, Билли.
- Хотел без меня все дела сделать?
- Без тебя не получается. Что такое с Дашей?
- Астма. В тяжелейшей, между прочим, форме. Девочка чуть не задохнулась.
- Ты спас её, спасибо, Билли.
- Я её вылечил.
- И ей не надо ложиться в клинику?
- Теперь нет.
- Это хорошо. Плохо то, что она меня совсем не любит.
- Думаешь, этого солдатика сразу полюбила, как увидела? Нет, поухаживал он, побегал за ней. И тебе придётся.
- Нет, Билли, её сердце уже выбрало – третий лишний.
- Лишним должен стать Максим.
- А нужна ли суета? Не проще довериться судьбе?
- Ты хочешь, чтобы родилась Настенька? Хочешь? А впрочем, это тема будущего – впереди у нас чемпионат.
Через две недели мы улетели в ЮАР.
А до того были тренировки, игры – основняк на скамейку. Спуску мы им не давали, так как знали, что не все здесь присутствующие попадут на чемпионат – будет отсев.
Исполнил коронный дриблинг и вкатил пузырь в нижний угол под растянувшегося на газоне Акинфеева. Второй тренер со скамейки подскочил. А импортный брылы отвесил и мне после игры:
- И что ты хотел этим изобразить? Запомни, сынок, футбол – игра коллективная.
Итак, мы в Южно-Африканской республике.
Опущу впечатления перелёта и экзотику страны буров. Первый матч, самый первый матч чемпионата мы играли с хозяевами поля. Жара, рёв трибун, чернокожие парни прыткие такие, загнали наших ребят в штрафную и лупили, лупили по воротам. Казалось, вот-вот…. Но время шло, а табло смотрело на игру двумя нолями. А из гостевой ложи наблюдал за матчем сам господин местный президент. Возле него кубок стоял, который – пресса сообщила – он обещал лично вручить автору первого гола чемпионата.
У нас не было замен после первого тайма. Если тренеры рассчитывали на ничейный результат, то ребята с задачей справлялись. Кого-то менять, значит менять рисунок игры, а может, и поставленные задачи. Мы сидели на скамейке, болели и ни на что не надеялись.
Но он хитрым был, наш главный тренер из Голландии. На шестьдесят пятой минуте соскочил с места, забегал вдоль кромки поля, махая руками. Потом бросил взгляд на скамейку запасных. Второй на полусогнутых к нам:
- Игнашевич, Билялетдинов разминаться. И ты, Лёша.
Это мне. Мы стянули трико и запрыгали по тартану, разогревая мышцы.
В это время в комментаторской будке Гусев:
- Я вижу, разминаются защитник, полузащитник и нападающий. Тактический ход или тройная замена? Если выпустит Гладышева, значит, усмотрел щербинку в обороне южноафриканцев. Ну что ж, наш главный тренер известен миру, как мастер сюрпризов. Завистники зовут его Счастливчиком, забывая, что за каждой удачей стоит тонкий расчёт…